Александр Иванович Лебедь — Цитаты

Александр Иванович Лебедь (1950—2002) — российский политический и военный деятель.

В

Власть — это машина, которая способна переломать кости кому угодно.
В России веками продолжается синдром динозавра: пока сигнал от маленькой и часто безмозглой головы извилистыми путями дойдет до хвоста, его уже откусили и съели. А голова все равно продолжает поворачиваться, так как сигнала в обратную сторону не предусмотрено вообще.

Г

Генерал-демократ — все равно что еврей-оленевод.
Глупость — это не отсутствие ума, это такой ум.
Голова — это кость. Она болеть не может.

Д

Да мы, если понадобится, сделаем так, что будем завтракать в Тирасполе, обедать в Кишинёве, а ужинать в Бухаресте.

З

За последнее десятилетие людям нашей страны навешали такое количество лапши на уши, что она уже больше там не помещается — соскальзывает.

И

Идите хоть куда, звоните тоже хоть куда, но чтобы завтра этой херовины в крае не было! Я хорошо уяснил?

К

Как это что делать?.. Расстрелять их быстро!
Количество волков растет, и они матереют. А против них выставляют восемнадцатилетних тонкошеих губошлепов. И еще покрикивают, что вы там не победили? (о Чеченской Войне)
Коней на переправе не меняют, а ослов — нужно.

Л

Летящий лом не остановить.

М

Мы пережили в прошлом веке две мировые войны, гражданскую, революцию, репрессии, расказачивание, раскулачивание. Мы потеряли огромное количество людей, мы не страна, а сплошная демографическая дыра. Нам просто нельзя больше драться, у нас не хватит генофонда, чтобы восстановиться.
Мне, как человеку неверующему, трудно рассуждать о религии. Ну не научили меня Богу молиться, а лицемерить я не умею. Хотя, как крещеный христианин, с большим уважением отношусь к православию, ибо это вера моего народа, и я готов за нее сражаться. Но все-таки не могу держать в церкви свечку перед объективами телекамер, изображая на физиономии вид задумчивой гири.

Н

На одни и те же грабли мы привыкли наступать, то по лбу, то по затылку сами себе врежем. Еще, по-моему, Чехов писал, что русский человек не может без того, «чтобы не сунуть в рот что-нибудь этакое, необыкновенное». Вот и суем все без разбору. Умные люди сначала считают, а потом режут, мы же сначала за ножницы, откромсаем, потом в затылке чешем — лишнее отмахали. Тут мы неисправимы.
Наше нормальное состояние — это ползти и выползать. Это уникальная способность России выползать из пропастей с перебитыми костями, иногда на зубах, если зубов нет — на деснах.
Необходимо, чтобы кто-то постоянно дышал в затылок, а не на полметра ниже. (Про роль СМИ.)
Не спеши, а то успеешь.

О

Одна ракета даже — фрагмент показали — в Македонию угодила. Это ж надо было по стране промазать, а? (О бомбардировках Югославии авиацией НАТО в 1999 году.)
Он предложил мне платить 700 долларов в месяц на семечки.
Они нашьют проблему из трех сосен.

П

Последним смеется тот, кто стреляет первым.
Потряси любого россиянина, так обязательно пять-шесть лет тюрьмы из него вытрясешь.
Пошел он на… тоже зафиксируйте.

Р

Работать, работать и еще раз работать. Помнить, что мы умнее многих, сметливее, трудолюбивее, нас просто годами приучали трудиться с «угнетенной винными парами головой», с «гнетущей потребностью опохмелиться», чтобы мы не особенно задумывались над причинами своего скотского бытия. Потому и делали все на авось да тяп-ляп. Вот и наляпали, что самим стыдно. Не нужно казнить себя за то, что мы не родились немцами или французами, нужно сделать так, чтобы и мы, и наши потомки гордились высоким званием русского человека.
Ребят, я непьющий. У меня нет и не может быть технических причин.

С

Cидят с видом задумчивой гири. (О депутатах Госдумы.)
Сербы нам братья, а мы их сдали как стеклотару.
Солдат должен иметь вид такой, чтобы противник задумался о второй дате на своем памятнике.

У

У нас всегда так: как какая-нибудь большая свалка, так обязательно стоит красивенький деревянный заборчик. Снаружи — заборчик, а внутри — Боже ж ты мой!

Я

Я полгода поразводил, теперь начну хребты ломать.